.. 49. Знакомые орут мне во всю глотку. 50. "Прям счас шею свернешь, спорим на десятку". 51. ... а в покоях магический символ...
И снова снежная муть и такое же мутное небо. И оттого что мы часто ездили по этой дороге, самое небо казалось знакомым и давно извес..
Побелее, посерее, - не все равно! - Ну, уж нет! Делать, так по-настоящему делать... Как снег у нас на горах! Ах, как интересно!.. Ну-у, как ты мало восхищаешься!..
В уездном городе С. остановились мы посмотреть на известные кожевенные заводы Красильникова. Нетрудно было отыскать дом богатого заводчика, каменный, двухэтажный, лучший во всем городе; стоит он недалеко от древнего собора, обезображенного пристройками в "новейшем" вкусе. В верхнем жилье, в окнах с цельными зеркальными стеклами стояли незатейливые гипсовые изображения Вольтера, Суворова, поднявшей чуть не выше головы правую ногу Тальони, зеленого попугая с коричневым носом и разноцветной кошки, с головой, качавшейся при малейшем прикосновении. В середнем окне виднелись дорогие бронзовые часы, а стекла других залеплены были вырезанными из цветной бумаги подобиями лошади и чего-то вроде буквы Ф., с раздвоенным нижним концом и трехуголкой с перьями наверху. В нижнем жилье в окна вделаны были толстые железные решетки, а стекла сплошь выбиты. На цоколе красным карандашом в несколько рядов писаны бирочные знаки: кресты, кружки, черточки - открытая на весь мир расходная книга приказчика, отпускавшего кому-то опойки. Ворота были заперты. Я стукнул тяжелым железным кольцом о дубовое полотно калитки: раздался сильный лай цепной дворняжки, и в подворотне показались три собачьи морды, скаля зубы и заливаясь глухим ревом. Щеколда изнутри стукнула, и краснолицая, курносая девка-чернавка, вершков одиннадцати в отрубе, одетая в засаленный московский сарафан из ивановского ситца, просунулась до половины и опросила нас: - Кого вам надоть? - Корнила Егорыч дома? - А отдыхает: сейчас пообедамши. - Когда его можно застать? - А не знаю же я... Да вы откелева будете? - Из П... Я назвал губернский город. - По кожу, аль по сало? - Нет... Так, нужно хозяина повидать. Когда застать-то? - Не веду. Спрошать разве Марью Андревну, коль не започивала. Заперла девка-чернавка калитку, ушла. Воротясь минут через пять, сказала: - В вечерню приходите, не то завтра после ранней обедни. - Ну, завтра так завтра. Мы с путевым товарищем хотели было идти на постоялый двор, где остановились за неимением в С. гостиницы; но девка-чернавка еще раз спросила нас, должно быть, для удовлетворения собственного любопытства: - А сами-то вы из каких будете? Приказчики, что ли, чьи? - Нет, не приказчики. - Кто же вы? - Чиновные. - Из судов? - От губернатора. Это слово имело чародейную силу: не прошли мы ста сажен, как за нами послышались крики: - Обождите-ка, воротитесь-ка! Корнила Егорыч вас кликнуть велел. Босоногая девка-чернавка бежала во всю прыть. Ее перегоняли собаки, одна вцепилась в полу моего спутника. - Лыска! Лыска! цыма-те! Экой пострел, кабан проклятый! - кричала изо всей мочи девка-чернавка.
